ИСТОРИКИ ЛИТЕРАТУРЫ

Пикассо и современники

Шарль Морис де Талейран-Перигор (фр. Charles Maurice de Talleyrand-Périgord). Родился 2 февраля 1754 года в Париже - умер 17 мая 1838 года в Париже. Князь Беневентский, французский политик и дипломат, занимавший пост министра иностранных дел при трёх режимах, начиная с Директории и кончая правительством Луи-Филиппа. Известный мастер политической интриги. Eпископ Отёнский (с 2 ноября 1788 по 13 апреля 1791). Имя Талейран стало едва ли не нарицательным для обозначения хитрости, ловкости и беспринципности.

В своём дневнике 11 апреля 1816 года писал о Талейране: «Лицо Талейрана столь непроницаемо, что совершенно невозможно понять его. Ланн и Мюрат имели обыкновение шутить, что если он разговаривает с Вами, а в это время кто-нибудь сзади дает ему пинка, то по его лицу Вы не догадаетесь об этом» .

Талейран родился 2 февраля 1754 года в Париже, в знатной, но небогатой аристократической семье Шарля Даниэля де Талейран-Перигор (1734-1788). Предки будущего дипломата происходили от Адальберта Перигорского, вассала Гуго Капета. Предок Шарля, Анри, в своё время был участником одного из заговоров против всесильного кардинала Ришелье. Дядя Талейрана, Александр Анжелик де Талейран-Перигор, был в своё время архиепископом Реймсским, затем кардиналом и архиепископом Парижским. «Счастливейшие годы детства», по воспоминаниям, Талейран провёл в усадьбе своей прабабки, графини Рошешуар-Мортемар, внучки Кольбера.

Предположительно, травма колена (реальная или мнимая) помешала мальчику поступить на военную службу. Родители решили направить сына на церковную стезю, вероятно, в надежде сделать его епископом и сохранить под влиянием семьи Талейранов епископство Отён. Шарль Морис поступил в коллеж д’Аркур (фр. Collège d"Harcourt) в Париже, затем учился в семинарии Сен-Сюльпис (1770-1773) и в Сорбонне. Получил степень лиценциата по теологии. В 1779 году Талейран был рукоположён в священники.

В 1780 году Талейран становится Генеральным агентом Галликанской (французской) церкви при дворе. На протяжении пяти лет он совместно с Раймоном де Буажелоном, архиепископом Ахенским, ведал имуществом и финансами Галликанской церкви. В 1788 году Талейран стал епископом Отёнским.

В апреле 1789 года Талейран был избран депутатом от духовенства (первого сословия) в Генеральные штаты. 14 июля 1789 года его включают в Конституционный комитет Национальной ассамблеи. Талейран участвует в написании Декларации прав человека и гражданина и выдвигает проект Гражданской конституции духовенства, предусматривающей национализацию церковного имущества. 14 июля 1790 года он служит торжественную мессу в честь Праздника Федерации.

В 1791 году был лишен сана и отлучен от Церкви Папой Римским за участие в революционной деятельности.

В 1792 году Талейран дважды посещает Великобританию для неофициальных переговоров о предотвращении войны. Переговоры завершаются неудачно. В сентябре Талейран уезжает в Англию как раз накануне вспышки массового террора на родине. Во Франции на него как на аристократа в декабре выдаётся ордер на арест. Талейран остаётся за границей, хотя и не объявляет себя эмигрантом.

В 1794 году в соответствии с декретом Питта французскому епископу приходится покинуть Англию. Он отправляется в Североамериканские Соединённые Штаты. Там он зарабатывает себе на жизнь финансовыми операциями и операциями с недвижимостью.

После 9 термидора и свержения Робеспьера Талейран начинает хлопотать о своём возвращении на родину. Ему удаётся вернуться в сентябре 1796 года. В 1797 году он становится министром иностранных дел, заменив на этом посту Шарля Делакруа. В политике Талейран делает ставку на Бонапарта, и они становятся близкими союзниками. В частности, министр помогает генералу осуществить переворот 18 брюмера (17 ноября 1799 года).

В эпоху Империи Талейран участвует в организации похищения и расстрела герцога Энгиенского.

В 1803-1806 годах под руководством Талейрана была осуществлена реорганизация политических единиц, составлявших Священную Римскую империю, известная в истории как медиатизация в Германии.

В 1805 году Талейран участвует в подписании Пресбургского договора.

В 1807 году, при подписании Тильзитского договора он выступает за сравнительно мягкую позицию в отношении России.

Ещё во время первой Империи Талейран начал получать взятки от враждебных Франции государств. В дальнейшем он способствовал реставрации Бурбонов.

На Венском конгрессе 1814-1815 годов представлял интересы нового французского короля, но при этом исподволь отстаивал интересы французской буржуазии. Выдвинул принцип легитимизма (признание исторического права династий на решение основных принципов государственного устройства) для обоснования и защиты территориальных интересов Франции, состоявших в сохранении границ, существовавших на 1 января 1792 года, и недопущения территориального расширения Пруссии. Этот принцип, однако, не был поддержан, ибо противоречил аннексионистским планам России и Пруссии.

После революции 1830 года вошёл в правительство Луи-Филиппа, а позднее был назначен послом в Англии (1830-1834). На этом посту он немало способствовал сближению Франции и Англии и отторжению Бельгии от Голландии. При определении государственной границы Бельгии Талейран за взятку, полученную от голландского короля, предложил сделать Антверпен «вольным городом» под протекторатом Англии. Из-за последующего скандала дипломат был вынужден уйти в отставку. Впоследствии Антверпен всё же вошёл в состав Бельгии.

Последние годы прожил в своем имении Валансе. Скончался 17 мая 1838 года. Перед смертью, по настоянию своей племянницы герцогини Дино, примирился с Римско-католической церковью и получил от Папы Римского отпущение грехов.

Талейран похоронен в своём роскошном загородном имении Валансе в долине Луары. На его могиле написано: «Здесь покоится тело Шарля Мориса де Талейран-Перигора, принца Талейрана, герцога Дино, родившегося в Париже 2 февраля 1754 г. и умершего там же 17 мая 1838 г.».

Шарль Морис родился в знатной семье. Родители были поглощены службой при дворе, младенца отправили к кормилице. Однажды она оставила малыша на комоде, ребенок упал, и на всю жизнь Талейран остался хромым Ю.В.Борисов - Талейран, стр. 10. Образование мальчик получил в парижском коллеже Аркур. Окружающие отмечали его сдержанность, умение скрывать свои мысли. «Осторожность, то есть искусство показывать только часть своей жизни, своей мысли, своих чувств, -- вот первое из всех качеств», -- говорил он впоследствии 100 великих дипломатов http://www.maugus-hotels.com/97.php. В 1770 году молодой Пери-гор по настоянию родителей поступил в семинарию Сен-Сюльпис. Четыре года Талейран провел в семинарии, а закончил свое образование в Сорбонне (1778). На исходе жизни Талейран писал: «Вся моя молодость была посвящена профессии, для которой я не был рожден». Еще не получив епископский сан, Талейран стал «министром финансов» церкви, заняв в 1780 году пост генерального агента духовенства Франции при королевском правительстве, что позволило ему разбогатеть на финансовых спекуляциях. Его расходы -- на женщин, на карты, на дорогую одежду, на встречи с друзьями, на дом и книги -- росли очень быстро. Талейран энергично защищал «неотчуждаемые права священнослужителей». В 1785 году ассамблея французского духовенства заслушала доклад своего генерального агента. Архиепископ Бордо Шампион де Сисе высоко оценил труд Талейрана. За ревностную службу интересам церкви Талейран получил от ассамблеи вознаграждение в 31 тысячу ливров. Знатное происхождение, воспитание, образованность, ироничный, тонкий ум привлекали к Шарлю Морису многих представительниц прекрасного пола. Он следил за своей внешностью и научился скрывать хромоту. В 29 лет Талейран встретился с графиней Аделаидой де Флао. Аделаида жила отдельно от мужа и не была с ним разведена. Ее салон пользовался популярностью в Париже. В результате этой почти семейной связи у Талейрана родился сын - Шарль Жозеф (1785). Он стал генералом, адъютантом Наполеона, а затем, при Луи Филиппе, послом. Интерес Талейрана к политике постоянно усиливался. Важным источником информации служили для него парижские салоны. Он вращался в придворных кругах, был знаком с Вальтером, Э. Шуазелем, будущей писательницей баронессой де Сталь; дружил с Мирабо, посещал масонскую ложу, познакомился с отдыхавшим во Франции будущим английским премьером Уильямом Питтом. К 34 годам, Папа Римский утвердил Талейрана епископом Отенским, а после его избрали депутатом Генеральных штатов от Духовенства Отена. Парламентская карьера Талейрана была стремительной и блестяща. Он занимал почетные посты члена первого и второго конституцией комитетов, председателя Учредительного собрания и члена его Дипломатического комитета. Талейран выступил в собрании с рядом важнейщих предложений, участвовал в подготовке документов, явившихся этапным истории Французской революции.

Популярность Талейрана особенно возросла после того, как 7 ив 1790 года с трибуны Учредительного собрания он предложил отныне отмечать национальный праздник федерации в день взятия Бастилии. Епископ Отенский во время праздника отслужил торжественную мессу, собравшиеся посреди Марсового поля. Талейран выступал в Собрании с докладами по вопросам финансового просвещения и т. д. Перейдя на сторону буржуазии, он тем не менее! порывал со двором, сохранял контакт с герцогом Орлеанским и его окружением. В начале 1791 года король удовлетворил прошение Талейрана об отставке с поста епископа Отенского. Талейрана избрали на административно-финансовый пост в департаменте Сена. Но уже тогда он склонялся к дипломатической деятельности. После смерти главы Дипломатического комитета Мирабо, в апреле 1791 года его место занял Талейран - бывший Епископ Отенский Свободная информационная энциклопедия - http://www.wikipedia.ru. Вскоре он провел через Учредительное собрание решение о вооружении 27 кораблей для испанского флота. Утверждали, что за продление франко-испанского договора 1761 года Талейран получил от испанского посла 100 тысяч долларов Евгений Викторович Тарле - Талейран, Высшая школа, 1992., стр. 12. Полномочия Учредительного собрания истекли. Перестав быть депутатом Учредительного собрания и видя приближение нового этапа революции, которой Талейран опасался, поскольку она представляла угрозу аристократии, он окончательно решил посвятить себя дипломатии. Предложили Талейрану выехать на переговоры в Лондон. Талейран, имевший опыт работы в Дипломатическом комитете Учредительного собрания, был готов своей новой миссии. Свой первый опыт он проанализировал и обобщил в «Записке о нынешних отношениях Франции с другими государствами Европы». В «Записке» Талейран подчеркивал, что свободный народ не может строить свои отношения с другими народами на «идеях и чувствах»; он должен основывать «политические действия принципах разума, справедливости и всеобщей пользы».

Талейран вернулся в Париж. Первая дипломатическая миссия завершилась успешно.

Все способствовало успеху Талейрана на дипломатическом поприще -- благородные манеры, блестящее образование, умение прекрасно говорить, непревзойденное мастерство интриги, умение расположить к себе людей Charles-Maurice de Talleyrand-Prigord - из информационного портала http://www.worldhistory.ru. Заняв пост министра иностранных дел при Директории, Талейран быстро создал эффективно работающий аппарат ведомства. Он брал миллионные взятки с королей и правительств, причем не за кардинальное изменение позиции, а всего лишь за редакционную правку какой-нибудь незначительной статьи в договоре. Влияние Талейрана на деятельность французской дипломатии был значительным. Министр являлся своего рода посредником между Директорией и генералами, которые лично вели переговоры и подписывали договоры о мире или перемирии. Однако наиболее важными внешнеполитическими вопросами занимались сами члены Директории. Талейран установил тесные отношения с генералом Бонапартом и после своего назначения министром поспешил предложить генералу услуги и сотрудничество. Еще больше они сблизились в период подготовки и проведения государственного переворота 18 фрюктидора (4 сентября 1797 года). Это была схватка с правыми силами, стремившимися к реставрации монархии. Талейран без колебаний встал на сторону республиканского большинства Директории, выступавшего против возврата Бурбонов, но ненавидевшего принципы 1793 года. Наполеон не находил общего языка с Директорией и нуждался в посредничестве «своего человека», в его помощи, в своевременной и правдивой информации. Талейран охотно взялся за выполнение этой трудной миссии. В ночь с 17 на 18 октября 1797 года был подписан договор между Францией и Австрией, вошедший в историю под названием Кампоформийского договора. Для Австрии условия были грабительскими. Но для Бонапарта и Талейрана переговоры, несомненно, завершились успехом. В глазах широкой публики молодой полководец был героем, проявившим не только военные, но и недюжинные дипломатические способности. Но подлинным организатором победы в Кампоформио, оставшимся неизвестным публике, являлся министр внешних сношений Директории, сумевший предотвратить разрыв отношений с Австрией. Начало деловому сотрудничеству Бонапарта и Талейрана было положено. Будучи министром Директории, Талейран сделал ставку на генерала Бонапарта и стал одним из организаторов переворота 9 ноября 1799. Он был министром Наполеона в период его восхождения и наивысших успехов и сыграл немаловажную роль в становлении наполеоновской державы. Но постепенно здравый смысл стал подсказывать Талейрану, что борьба Франции за европейское господство не принесет ему дивидендов. В момент отречения Наполеона Талейран возглавляет временное правительство, и на Венском конгрессе европейских держав (1814-15) он представляет Францию уже как министр Людовика XVIII Талейран (Биографии знаменитых современников). «Отечественные записки», т. 38. с. 67. Выдвинув принцип легитимизма (законности), Талейран сумел отстоять не только довоенные границы Франции, несмотря на ее разгром, но и создать тайный союз Франции, Австрии и Англии против России и Пруссии. Франция была выведена из международной изоляции. Конгресс стал вершиной дипломатической карьеры Талейрана.

«Я сказал генералу Бонапарту, что портфель министра иностранных дел секретный по своему характеру, не может быть открытым на совещаниях, что ему следовало бы одному взять на себя работу над иностранными, руководить которыми должен лишь глава правительства... -- писал Талейран в «Мемуарах». -- Было условлено с первого же дня, что я буду считать только с первым консулом». Талейран стал как бы главным внешнеполитическим советником первого консула и выполнял его дипломатические поручения. Бонапарт считал, что у Талейрана «имелось многое из того, что необходимо для переговоров: светскость, знание дворов Европы, тонкость, не сказать больше, неподвижность в чертах, которую ничто не может испортить, наконец, известное имя... Я знаю, что он принадлежал к революции только благодаря своему беспутству; он якобинец и дезертир из своего сословия в Учредительном собрании, и его интересы нам поручаются за ним Министр никогда не работал за своих подчиненных. Свою личную дикционную правку он сводил к минимуму. Доверенные лица полу указания главы ведомства, которые затем им предстояло сформулировав изложить на бумаге, добавив к ним подходящие аргументы. Талейран был мастером переговоров и дипломатической беседы. | отличали умение выбрать тему и доводы, способность выражать свою" ку зрения немногими словами. При этом существо проблемы, если требовали обстоятельства или его личные цели, как бы оставались. Он умел внимательно слушать собеседника, хорошо запоминая данные. «Вы король беседы в Европе. Каким же секретом вы владеете! спросил однажды Наполеон у Талейрана. Тот ответил: «Когда вы на войне, вы всегда выбираете ваши поля сражений?.. И я выбираю почву беседы. Я соглашусь только с тем, о чем я могу что-либо сказать. Я т не отвечаю... В общем, я не позволю задавать себе вопросы никому, исключением вас. Если же от меня требуют ответов, то это именно я и отвечу».

Вся его жизнь была нескончаемым рядом измен и предательств, и эти деяния были связаны с такими грандиозными историческими событиями, происходили на такой открытой мировой арене, объяснялись всегда (без исключения) до такой степени явно своекорыстными мотивами и сопровождались так непосредственно материальными выгодами для него лично, что при своем большом уме Талейран никогда и не рассчитывал, что простым, обыденным и общепринятым, так сказать, лицемерием он может кого-нибудь в самом деле надолго обмануть уже после совершения того или иного своего акта. Важно было обмануть заинтересованных лишь во время самой подготовки и затем во время прохождения дела, без чего немыслим был бы успех предприятия. А уж самый этот успех должен быть настолько решительным, чтобы гарантировать князя от мести обманутых, когда они узнают о его ходах и проделках. Что же касается так называемого «общественного мнения», а еще того больше «суда потомства» и прочих подобных чувствительностей, то князь Талейран был к ним совершенно равнодушен, и притом вполне искренно, в этом не может быть никакого сомнения.

Князя Талейрана называли не просто лжецом, но «отцом лжи». И действительно, никто и никогда не обнаруживал такого искусства в сознательном извращении истины, такого уменья при этом сохранять величаво-небрежный, незаинтересованный вид, безмятежное спокойствие, свойственное лишь самой непорочной, голубиной чистоте души, никто не достигал такого совершенства в употреблении фигуры умолчания, как этот, в самом деле необыкновенный, человек. Даже те наблюдатели и критики его действий, которые считали его ходячей коллекцией всех пороков, почти никогда не называли его лицемером. И действительно, этот эпитет к нему как-то не подходит: он слишком слаб и невыразителен Евгений Викторович Тарле - Талейран, Высшая школа, 1992., стр. 17.

Вот эта-то черта непосредственно приводит нас к рассмотрению вопроса о той позиции, которую занял князь Талейран-Перигор, герцог Беневентский и кавалер всех французских и почти всех европейских орденов, в эпоху тех повторных штурмов, которым в продолжение его жизни подвергался родной ему общественный класс -- дворянство -- со стороны революционной в те времена буржуазии.

Глубоко циничный человек, Талейран не связывал себя никакими моральными запретами. Блестящий, обаятельный, остроумный, он умел привлекать к себе женщин. Талейран был женат (по воле Наполеона) на Катрин Гран, с которой вскоре разошелся. Последние 25 лет рядом с Талейраном была жена его племянника, молодая герцогиня Доротея Дино. Талейран окружал себя изысканной роскошью, владел богатейшим двором в Валансе. Чуждый сентиментальности, прагматичный, он с удовольствием сознавал себя крупным собственником и действовал в интересах себе подобных.

Шарль Морис де Талейра н -Перигор

В политике нет убеждений, есть обстоятельства.

Политик и дипломат, епископ Отенский (лишен сана), министр иностранных дел трех правительств.

Талейран родился в знатной, но небогатой аристократической семье. Предки будущего дипломата происходили от Адальберта Перигорского, вассала Гуго Капета. Отцу новорожденного Шарлю Даниэлю Талейрану минуло только 20 лет. Его жена Александрина Мария Виктория Элеонора была на шесть лет старше своего мужа. Супруги были всецело поглощены своей службой при дворе, они постоянно находились в разъездах между Парижем и Версалем, и ребенка отослали к кормилице, где, судя по всему, он и получил травму ноги, из-за чего до конца жизни хромал настолько сильно, что не мог передвигаться без трости.

Счастливейшие годы детства, по воспоминаниям, Талейран провел в усадьбе своей прабабки, графини Рошешуар-Монтемар, внучки Кольбера. «Это была первая женщина из моей семьи, которая выказала любовь ко мне, и она была также первой, которая дала мне испытать, какое счастье полюбить. Да будет ей воздана моя благодарность.… Да, я ее очень любил. Ее память и теперь мне дорога, - писал Талейран, когда ему было уже шестьдесят пять лет. - Сколько раз в моей жизни я жалел о ней. Сколько раз я с горечью чувствовал, какую ценность для человека имеет искренняя любовь к нему в его собственной семье».

В сентябре 1760 г. Шарль Морис поступил в коллеж д’Аркур в Париже. Ко времени окончания занятий, к 1768 г., четырнадцатилетний юноша получил все традиционные для дворянина знания. Многие черты характера уже сложились: внешняя сдержанность, умение скрывать свои мысли.

Затем он учился в семинарии Сен-Сюльпис (1770—1773) и в Сорбонне. Получил степень лиценциата по теологии. В 1779 г. Талейран был рукоположен в священники.

В 1780 г. Талейран становится Генеральным агентом Галликанской (французской) церкви при дворе. На протяжении пяти лет он совместно с Раймоном де Буажелоном, архиепископом Ахенским, ведал имуществом и финансами Галликанской церкви. В 1788 г. Талейран стал епископом Отенским.

Приближались революционные события 1789 г. Талейран во что бы то ни стало хотел стать депутатом от местного духовенства в Генеральные штаты. Он предложил программу реформ, ведущих к буржуазной монархии:

1) юридически определить права каждого гражданина;

2) признание любого общественного акта законным в королевстве только с согласия нации;

3) народу принадлежит и контроль над финансами;

4) основы общественного порядка - собственность и свобода: никто не может быть лишен свободы, кроме как по закону;

5) наказания должны быть одинаковыми для всех граждан;

6) провести инвентаризацию имуществ в королевстве и создать единый национальный банк.

2 апреля 1789 г. его избрали депутатом Генеральных штатов от духовенства Отена. 12 апреля, в день Пасхи, он отбыл в Париж.

Французский ученый Альбер Собуль заметил: «Талейран всегда оставался Талейраном. Для него личные интересы, его хромоногое “я” стояли в центре вселенной, но он был талантлив. В 1789-1791 он был словно пьян от свежего воздуха революции. Он объективно, независимо от своих внутренних побуждений и расчетов, работал на восходящий класс - крупную буржуазию, к которой его привлекали звон золота и ощущение близости власти».

5 мая 1789 г. в Версале начали свою работу Генеральные штаты. Там молодой епископ энергично и за хорошие деньги продавал свой голос то одной, то другой фракции. Мирабо в сердцах говорил о нем: «За деньги Талейран продал бы честь, друзей и даже свою душу. И не прогадал бы, получив золото за навозную кучу».

Талейран был одним из немногих, кто открыто выступал за неприкосновенность личности короля. Он искренне верил в нерушимость законов Франции относительно власти короля и пытался оказать помощь Людовику XVI . Талейран потребовал аудиенции. В беседе с королем он предложил на рассмотрение Людовику XVI проект спасения короны, где главная роль отводилась военному столкновению армии короля и сил восставших. Талейран в своих мемуарах описывает два способа спасения монархии, но потом заявляет, что «сам король уже смирился со своей участью и нисколько не хотел сопротивляться надвигавшимся событиям». Узнав о взятии Бастилии, Талейран пришел в ужас. Он ненавидел толпу и боялся ее, понимая, что она разрушит всю любимую им «сладость жизни».

11 октября 1789 г. епископ Талейран потребовал конфискации имущества духовенства от имени комитета, учрежденного 28 августа, с целью рассмотрения проекта о займах. Парламентская карьера Талейрана развернулась блестяще, ему поручались доклады по важнейшим вопросам. 16 февраля 1790 г. Талейран был избран председателем Учредительного собрания как «горячо преданный делу революции». Популярность Талейрана особенно возросла после того, как 7 июня 1790 г. с трибуны Учредительного собрания он предложил отныне отмечать день взятия Бастилии как национальный праздник Федерации.

Заставив говорить о себе, князь все-таки предпочел не занимать пока первых ролей в этом не слишком стабильном обществе. Он не мог, да и не стремился стать народным вождем, предпочитая более доходную и менее опасную работу в различных комитетах. Талейран предчувствовал, что эта революция добром не кончится.

«Чтобы сделать карьеру, следует одеваться во все серое, держаться в тени и не проявлять инициативы»

В 1792 г. Талейран дважды ездит в Великобританию для неофициальных переговоров о предотвращении войны. В мае 1792 г. английское правительство подтвердило свой нейтралитет. И все же усилия Талейрана не увенчались успехом - в феврале 1793-го Англия и Франция оказались втянутыми в войну.

«…После 10 августа 1792 года я просил временную исполнительную власть дать мне на некоторый срок поручение в Лондон. Для этого я выбрал научный вопрос, которым я имел некоторое право заняться, т. к. он был связан с предложением, сделанным мною раньше Учредительному собранию. Дело касалось введения по всему королевству единообразной системы мер и весов. По проверке правильности этой системы учеными всей Европы она могла бы быть принята повсеместно. Следовательно, было полезно обсудить этот вопрос сообща с Англией».

Его же истинной целью, по словам самого Талейрана, было уехать из Франции, где ему казалось бесполезным и даже опасным оставаться, но откуда он хотел уехать только с законным паспортом, чтобы не закрыть себе навсегда пути к возвращению. Он явился к Дантону просить заграничный паспорт. Дантон согласился. Паспорт был окончательно оформлен 7 сентября, а через несколько дней Талейран ступил на английский берег. 5 декабря 1792 г. декретом Конвента было возбуждено обвинение против Талейрана и на него, как на аристократа, был выдан ордер на арест. Талейран остается за границей, хотя и не объявляет себя эмигрантом.

В 1794 г. в соответствии с декретом Питта (Акт об иностранцах) французскому епископу приходится покинуть Англию. Он отправляется в США. Там он зарабатывает себе на жизнь операциями с финансами и недвижимостью, хлопоча о возможности возвращения во Францию. В сентябре 1796-го Талейран прибыл в Париж.

«Предательство - это вопрос даты. Вовремя предать - это значит предвидеть»

В 1797 г. благодаря связям своей подруги, мадам де Сталь, он становится министром иностранных дел, заменив на этом посту Шарля Делакруа. В политике Талейран делает ставку на Бонапарта, и они становятся близкими союзниками. После возвращения генерала из Египта Талейран познакомил его с аббатом Сиейесом, убедил графа де Барраса отказаться от членства в Директории. После государственного переворота 9 ноября (18 брюмера) Талейран получил пост министра иностранных дел.

В эпоху Империи Талейран участвует в похищении и расстреле герцога Энгиенского.

В 1805 г. Талейран участвует в подписании Пресбургского договора, но уже тогда он убедился, что ничем не сдерживаемые амбиции Наполеона, его династическая внешняя политика, а также все возраставшая мания величия вовлекают Францию в непрерывные войны. Князь, осыпанный милостями Наполеона, повел против него сложную игру. Шифрованные письма информировали Австрию и Россию о военном и дипломатическом положении Франции. Проницательный император и не догадывался, что его “самый способный из всех министров” роет ему могилу. В 1807 г., при подписании Тильзитского договора, он выступает за сравнительно мягкую позицию в отношении России. В августе того же 1807 г., открыто выступив против возобновленных в 1805-1806 гг. войн с Австрией, Пруссией и Россией, Талейран оставил пост министра иностранных дел.

«В Англии есть всего два соуса и триста конфессий. Во Франции, напротив, - всего две конфессии и триста соусов»

На Венском конгрессе 1814—1815 гг. представлял интересы нового французского короля, но при этом исподволь отстаивал интересы зарождающейся французской буржуазии. Выдвинул принцип легитимизма (признание исторического права династий на решение основных принципов государственного устройства) для обоснования и защиты территориальных интересов Франции, состоявших в сохранении границ, существовавших на 1 января 1792 г., и недопущения территориального расширения Пруссии. Этот принцип, однако, не был поддержан, ибо противоречил планам России и Пруссии.

3 января 1815 г. было подписано тайное соглашение - между Францией, Австрией (министр иностранных дел Клеменс Меттерних) и Англией (министр иностранных дел Роберт Стюарт) образовался тайный союз против России и Пруссии. Соглашение должно было содержаться в строжайшей тайне от Александра и от кого бы то ни было вообще. Этот договор усилил сопротивление саксонскому проекту, так что Александру оставалось решиться на разрыв или отступить. Получив все, что он хотел в Польше, он не хотел ссориться, а тем более воевать с тремя великими державами.

За несколько дней до сражения у Ватерлоо, 9 июня 1815 г., состоялось последнее заседание Венского конгресса, а также подписание Заключительного акта, состоявшего из 121 статьи и 17 отдельных приложений. Он был обличен в форму общего трактата, заключенного восемью державами, подписавшими Парижский договор; все остальные были приглашены присоединиться к нему.

Возвращение Наполеона с острова Эльбы, бегство Бурбонов и восстановление империи застали Талейрана врасплох. Восстановив империю в марте 1815 г., Наполеон дал знать Талейрану, что возьмет его снова на службу. Но Талейран остался в Вене. Он не верил в прочность нового наполеоновского царствования. Венский конгресс закрылся. 18 июня 1815 г. битва под Ватерлоо покончила с вторичным царствованием Наполеона. Людовик XVIII был восстановлен на престоле, а Талейран через три месяца получил отставку.

Но до этого ему пришлось уладить еще одно дело. Он был нужен для новой дипломатической борьбы. Так назывался «второй» Парижский мир, выработанный 19 сентября 1815 г., который подтверждал прежний договор 30 марта 1814 г., кроме нескольких незначительных исправлений границ в пользу союзников. На Францию налагалась контрибуция.

«Кофе должен быть горяч, как пекло, черен, как дьявол, чист, как ангел и сладок, как любовь»

12 января 1817 г., окончательно удостоверившись, что удален от участия в делах правительства надолго, Талейран решил затеять выгодную продажу одного ценного товара и написал Меттерниху письмо. Он писал, что тайком «унес» из государственных архивов громадную массу документов из корреспонденции Наполеона. И хотя Англия и Россия, да и Пруссия, очень много дали бы, даже пятьсот тысяч франков, но он, Талейран, во имя старой дружбы к канцлеру Меттерниху, желает продать эти украденные им документы только Австрии и никому другому. Не угодно ли купить? Талейран дал понять, что среди продаваемых документов есть кое-что компрометирующее австрийского императора и, купив документы, австрийское правительство «могло бы или похоронить их в глубине своих архивов, или даже уничтожить». Сделка состоялась. Талейран крайне бесстыдно обманул Меттерниха: только 73 из проданных 832 документов были оригиналы, подписанные Наполеоном. Хотя среди малоинтересной служебной трухи Меттерних получил все-таки нужные ему неприятные для Австрии документы.

Занятием Талейрана в это время было написание мемуаров и бесконечные интриги с Лондоном.

В 1829 г. Талейран начал сближаться и с герцогом Луи Филиппом Орлеанским, кандидатом на престол. 27 июля 1830 г. вспыхнула революция. Талейран послал записку сестре Луи Филиппа, герцога Орлеанского, с советом не терять ни минуты и немедленно встать во главе революции, свергавшей в этот момент старшую линию династии Бурбонов.

Положение Луи Филиппа на первых порах было нелегким, в особенности же перед лицом иностранных держав. Отношения с Россией были окончательно испорчены, оставалась Англия, куда в 1830 г. Луи Филипп отправил послом старого Талейрана. Вскоре, в том же 1830-м, положение Талейрана в Лондоне стало самым блестящим.

В течение нескольких месяцев Талейрану удается восстановить тесный контакт между Францией и Англией: фактически, управляет французской внешней политикой именно он, а не парижские министры, которых князь Талейран не всегда удостаивал даже деловой переписки, а, к величайшему их раздражению, сносился прямо с королем Луи Филиппом.

Остряки шутили: «Талейран умер? Интересно, зачем это ему понадобилось?»

В последние годы Талейран закончил свои мемуары, которые завещал издать лишь после его смерти. Мемуары эти хранились у его любовницы, Доротеи Саган, герцогини Дино.

В течение жизни ему, по собственному признанию, пришлось принести 14 противоречивших одна другой присяг. Талейран отличался феноменальным корыстолюбием, брал взятки у всех правительств и государей, нуждавшихся в его помощи (так, по приблизительным подсчетам, только в 1797—1799 гг. он получил 13 650 тысяч франков золотом; за смягчение некоторых малозначительных статей Люневильского договора 1801 г. получил от Австрии 15 миллионов франков). В мемуарах он зачастую крайне неохотно говорит о том или ином эпизоде своей жизни, но именно это заставляет больше верить тому, о чем он говорит открыто. И все же он писал в своих мемуарах: «Я хочу, чтобы и через много лет после моей смерти люди спорили о том, кем я был».

Это его желание исполнилось.

"Это человек подлый, жадный, низкий интриган, ему нужны грязь и нужны деньги. За деньги он бы продал свою душу, и он при этом был бы прав, ибо променял бы навозную кучу на золото" - так отзывался о Талейране Оноре Мирабо, который, как известно, сам был далёк от нравственного совершенства. Собственно, подобная оценка сопровождала князя всю жизнь. Только под старость он узнал что-то вроде признательности потомков, которая, впрочем, его мало интересовала.

С именем князя Шарля Мориса Талейрана-Перигора (1753-1838) связана целая эпоха. И даже не одна. Королевская власть, Революция, Империя Наполеона, Реставрация, Июльская революция... И всегда, кроме, может быть, самого начала, Талейран умудрялся быть на первых ролях. Часто он ходил по краю пропасти, вполне сознательно подставляя свою голову под удар, но побеждал он, а не Наполеон, Людовик, Баррас и Дантон. Они приходили и уходили, сделав своё дело, а Талейран оставался. Потому что он всегда умел видеть победителя и под маской величия и незыблемости угадывал побеждённого.

Таким и остался он в глазах потомков: непревзойдённым мастером дипломатии, интриг и взяток. Гордый, надменный, насмешливый аристократ, изящно скрывающий свою хромоту; циник до мозга костей и "отец лжи", никогда не упускающий своей выгоды; символ коварства, предательства и беспринципности.

Шарль Морис Талейран происходил из старой аристократической семьи, представители которой служили ещё Каролингам в Х в. Полученное в детстве увечье не позволило ему сделать военную карьеру, которая бы могла поправить финансовые дела обедневшего аристократа. Родители, которых он мало интересовал, направили сына по духовной стезе. Как же Талейран ненавидел эту проклятую рясу, которая путалась под ногами и мешала светским развлечениям! Даже пример кардинала Ришелье не мог подвигнуть молодого аббата на добровольное примирение со своим положением. Стремясь к государственной карьере, Талейран в отличие от многих дворян прекрасно понимал, что век Ришелье окончился и поздно брать пример с этого великого деятеля истории. Единственное, что могло утешить князя, так это посох епископа Оттенского, который принёс ему, помимо своей антикварной стоимости, некоторые доходы.

Лиловая ряса не особенно мешала епископу развлекаться. Однако за светской чехардой и картами, до которых князь был большой охотник, он чутко угадывал грядущие перемены. Назревала буря, и нельзя сказать, что это огорчало Талейрана. Епископ Оттенский, при всём своём равнодушии к идеям свободы, считал необходимыми некоторые изменения государственного строя и прекрасно видел ветхость старой монархии.

Созыв Генеральных штатов подхлестнул честолюбие Талейрана, который решил не упустить шанс и приобщиться к власти. Епископ Оттенский стал делегатом от второго сословия. Он быстро сообразил, что нерешительностью и неумными действиями Бурбоны губят себя. Поэтому, придерживаясь умеренных позиций, он очень скоро оставил ориентацию на короля, предпочтя правительство фейянов и жирондистов. Не будучи хорошим оратором, князь Талейран тем не менее сумел обратить на себя внимание теперь уже Учредительного собрания, предложив передать государству церковные земли. Благодарности депутатов не было предела. Вся беспутная жизнь епископа отошла на второй план, когда он, как верный последователь нищих пророков, призвал церковь добровольно, без выкупа отказаться от "ненужной" ей собственности. Этот поступок был в глазах граждан тем более героическим, что все знали: епархия - единственный источник доходов депутата Талейрана. Народ ликовал, а дворяне и церковники открыто называли князя за "бескорыстие" отступником.

Заставив говорить о себе, князь всё-таки предпочёл не занимать пока первых ролей в этом не слишком стабильном обществе. Он не мог, да и не стремился стать народным вождём, предпочитая более доходную и менее опасную работу в различных комитетах. Талейран предчувствовал, что эта революция добром не кончится, и с холодной насмешкой наблюдал за вознёй "народных вождей", которым в ближайшем будущем предстояло лично ознакомиться с изобретением революции - гильотиной.

После 10 августа 1792 г. многое изменилось в жизни революционного князя. Революция шагнула несколько дальше, чем хотелось бы ему. Чувство самосохранения взяло верх над перспективами лёгких доходов. Талейран понял, что скоро начнётся кровавая баня. Надо было уносить ноги. И он по поручению Дантона написал пространную записку, в которой излагал принцип необходимости уничтожения во Франции монархии, после чего предпочёл побыстрее очутиться с дипломатической миссией в Лондоне. Как вовремя! Через два с половиной месяца его имя внесли в списки эмигрантов, обнаружив два его письма от Мирабо, разоблачавшие его связь с монархией.

Естественно, Талейран не поехал оправдываться. Он остался в Англии. Положение было очень сложным. Денег нет, англичанам он не интересен, белая эмиграция искренне ненавидела расстригу-епископа, который во имя личной выгоды сбросил мантию и предал интересы короля. Если бы им представилась возможность, они бы его уничтожили. Холодный и надменный князь Талейран не придавал особого значения тявканью этой собачьей своры за своей спиной. Правда, эмигрантская возня всё же сумела досадить ему - князя выслали из Англии, он вынужден был уехать в Америку.

В Филадельфии, где он обосновался, его, привыкшего к светским развлечениям, ждала скука провинциальной жизни. Американское общество было помешано на деньгах - Талейран это быстро заметил. Ну что ж, если нет светских салонов, можно заняться бизнесом. Талейран с детства мечтал стать министром финансов. Теперь ему представилась возможность испытать свои способности. Скажем сразу: здесь он мало преуспел. Зато ему всё больше начинало нравиться развитие событий во Франции.

Кровавый террор якобинцев закончился. Новое правительство термидорианцев было гораздо более лояльным. И Талейран настойчиво начинает добиваться возможности вернуться на родину, Верный своему правилу "пускать вперёд женщин", он с помощью прекрасных дам, и в первую очередь госпожи де Сталь, сумел добиться того, чтобы с него сняли обвинения. В 1796 г., после пяти лет скитаний, 43-летний Талейран вновь вступил на родную землю.

Новому правительству Талейран не уставал напоминать о себе прошениями и просьбами через друзей. Пришедшая к власти Директория сперва и слышать не хотела о скандальном князе. "Талейран потому так презирает людей, что он много изучал самого себя" - так выразился один из директоров, Карно. Однако другой член правительства, Баррас, чувствуя нестабильность своего положения, со всё большим вниманием поглядывал в сторону Талейрана. Сторонник умеренных, тот мог стать "своим" человеком в интригах, которые директоры плели друг против друга. И в 1797 г. Талейран назначен министром внешних сношений Французской республики. Ловкий интриган, Баррас абсолютно не понимал людей. Он сам вырыл себе яму, сначала помогая продвигаться Бонапарту, а затем добившись назначения Талейрана на такой пост. Именно эти люди и отстранят его от власти, когда придёт время.

Талейран сумел подтвердить свою небезупречную репутацию очень ловкого человека. Париж привык к тому, что взятки берут почти все государственные служащие. Но новый министр внешних сношений умудрился шокировать Париж не количеством взяток, а их размерами: 13,5 млн франков за два года - это было слишком даже " для видавшей виды столицы. Талейран брал совсех и по любому поводу. Кажется, не осталось в мире страны, общавшейся с Францией и не заплатившей её министру. К счастью, алчность была не единственным качеством Талейрана. Он смог наладить работу министерства. Это было тем легче, чем больше побед одерживал Бонапарт. Талейран быстро понял, что Директории долго не продержаться. А вот молодой Бонапарт - это не "шпага", на которую так рассчитывал Баррас, а властелин, и с ним следует подружиться. После " возвращения победоносного генерала в Париж.

Талейран активно поддержал его проект завоевания Египта, считая необходимым для Франции задуматься о колониях. "Египетская экспедиция", совместное детище министра иностранных дел и Бонапарта, должна была положить начало новой эры для Франции. Не вина Талейрана, что она не удалась. Пока генерал воевал в жарких песках Сахары, Талейран всё больше задумывался о судьбе Директории. Постоянные раздоры в правительстве, военные неудачи, непопулярность - всё это были минусы, грозившие перерасти в катастрофу. Когда к власти придёт Бонапарт - а Талейран не сомневался, что именно так и будет, - ему вряд ли будут нужны эти недалёкие министры. И Талейран решил развязаться с Директорией. Летом 1799 г. он неожиданно ушёл в отставку.

Бывший министр не ошибся. Полгода интриг в пользу генерала не пропали зря. 18 брюмера 1799 г. Бонапарт совершил государственный переворот, а через девять дней Талейран получил портфель министра иностранных дел. Судьба связала этих людей на долгих 14 лет, семь из которых князь честно служил Наполеону. Император оказался тем редким человеком, к кому Талейран испытывал если не чувство привязанности, то уж по крайней мере уважение. "Я любил Наполеона... Я пользовался его славой и её отблесками, падавшими на тех, кто ему помогал в его благородном деле", - так будет говорить Талейран спустя много лет, когда уже ничто не связывало его с Бонапартами. Возможно, он был здесь абсолютно искренним.

Талейрану грех было жаловаться на Наполеона. Император предоставил ему огромные доходы, официальные и неофициальные (взятки князь брал активно), он сделал своего министра великим камергером, великим электором, владетельным князем и герцогом Беневентским. Талейран стал кавалером всех французских орденов и почти всех иностранных. Наполеон, конечно, презирал моральные качества князя, но и очень его ценил: "Это человек интриг, человек большой безнравственности, но большого ума и, конечно, самый способный из всех министров, которых я имел". Кажется, что Наполеон вполне понимал Талейрана. Но...

1808 г. Эрфурт. Встреча русского и французского государей. Неожиданно покой Александра I был прерван визитом князя Талейрана. Изумлённый русский император слушал странные слова французского дипломата: "Государь, для чего вы сюда приехали? Вы должны спасти Европу, а вы в этом успеете, только если будете сопротивляться Наполеону". Может быть, Талейран сошёл с ума? Нет, это было далеко не так. Ещё в 1807 г., когда, казалось, могущество Наполеона достигло своего апогея, князь задумался над будущим. Как долго может продолжаться триумф императора? Будучи слишком искушённым политиком, Талейран в очередной раз почувствовал, что пора уходить. И в 1807 г. он ушёл с поста министра иностранных дел, а в 1808 г. безошибочно определил будущего победителя.

Князь, осыпанный милостями Наполеона, повёл против него сложную игру. Шифрованные письма информировали Австрию и Россию о военном и дипломатическом положении Франции. Проницательный император и не догадывался, что его "самый способный из всех министров" роет ему могилу.

Многоопытный дипломат не ошибся. Выросшие аппетиты Наполеона привели его в 1814 г. к краху. Талейран сумел убедить союзников оставить трон не за сыном Наполеона, к которому первоначально благоволил Александр I, а за старой королевской фамилией - Бурбонами. Надеясь на признательность с их стороны, князь сделал возможное и невозможное, проявив чудеса дипломатии. Что ж, признательность со стороны новых властителей Франции не замедлила последовать. Талейран вновь стал министром иностранных дел и даже главой правительства. Теперь ему предстояло решить сложнейшую задачу. Государи собрались в Вене на конгресс, который должен был решить судьбы Европы. Слишком уж сильно перекроили Великая французская революция и император Наполеон карту мира. Победители мечтали урвать себе кусок побольше от наследства поверженного Бонапарта. Талейран представлял побеждённую страну. Казалось, князю остаётся лишь соглашаться. Но Талейран не считался бы лучшим дипломатом Европы, "ели бы это было так. Искуснейшими интригами он разъединил союзников, заставив их забыть о своей договорённости при разгроме Наполеона. Франция, Англия и Австрия объединились против России и Пруссии. Венский конгресс заложил основы политики Европы на ближайшие 60 лет, и министр Талейран сыграл в этом решающую роль. Именно он, чтобы сохранить сильную Францию, выдвинул идею легитимизма (законности), при котором все территориальные приобретения со времён революции признавались недействительными, а политическая система европейских стран должна была остаться на рубеже 1792 г. Франция тем самым сохраняла свои "естественные границы".

Может быть, монархи и считали, что таким образом революция будет забыта. Но князь Талейран был мудрее их. В отличие от Бурбонов, которые всерьёз восприняли принцип легитимизма во внутренней политике, Талейран на примере "Ста дней" Наполеона видел, что было безумием возвращаться назад. Это только Людовик XVIII считал, что вернул себе законный трон своих предков. Министр иностранных дел прекрасно знал, что король сидит на троне Бонапарта. Развернувшаяся в 1815 г. волна "белого террора", когда самые популярные люди пали жертвой произвола озверевшего дворянства, вела Бурбонов к гибели. Талейран, надеясь на свой авторитет, попытался втолковать неразумному монарху и особенно его брату - будущему королю Карлу Х губительность такой политики. Напрасно! Несмотря на своё аристократическое происхождение, Талейран был настолько ненавистен новой власти, что она разве что не требовала его головы у короля. Ультиматум министра, требовавшего прекратить репрессии, привёл к его отставке. "Благодарные" Бурбоны на 15 лет отбросили Талейрана с политической арены. Князь был удивлён, но не расстроен. Он был уверен, несмотря на свои 62 года, что его время ещё придёт.

Работа над "Мемуарами" не оставила князя в стороне от политической жизни. Он пристально наблюдал за положением в стране и присматривался к молодым политикам. В 1830 г. грянула Июльская революция. Старый лис и здесь остался верным себе. Под грохот пушек он сказал своему секретарю: "Мы побеждаем". - "Мы? Кто же именно, князь, побеждает?" - "Тише, ни слова больше; я вам завтра это скажу". Победил Луи-Филипп Орлеанский. 77-летний Талейран не замедлил присоединиться к новому правительству. Скорее из интереса к сложному делу, он согласился возглавить труднейшее посольство в Лондоне. Пусть разгулявшаяся свободная пресса поливала старого дипломата грязью, припоминая его былые "измены", Талейран был недостижим для неё. Он уже стал историей. Его авторитет был так высок, что одно выступление князя на стороне Луи-Филиппа было расценено как стабильность нового режима. Одним своим присутствием Талейран заставил заартачившиеся было европейские правительства признать новый режим во Франции.

Последней блестящей акцией, которую удалось осуществить видавшему виды дипломату, было провозглашение независимости Бельгии, которая была очень выгодна для Франции. Это был потрясающий успех!

Не будем судить Талейрана, как он того заслуживает, - это право историка. Хотя и трудно порицать человека за то, что он слишком умён и прозорлив. Политика была для Талейрана т"

кусством возможного", игрой ума, способом существования. Да, он действительно "продавал всех, кто его покупал". Его принципом всегда была прежде всего личная выгода. Правда, сам он говорил, что Франция стояла для него на первом месте. Кто знает... Любой человек, занимающийся политикой, непременно оказывается запачканным грязью. А Талейран был профессионалом. Так что пусть решают психологи.

"Неужели князь Талейран умер? Любопытно узнать, зачем это ему теперь понадобилось?" - пошутил язвительный насмешник. Это высокая оценка человека, который хорошо знает, что ему надо. Это была странная и загадочная личность. Сам он так выразил свою последнюю волю: "Я хочу, чтобы на протяжении веков продолжали спорить о том, кем я был, о чём думал и чего хотел". Споры эти длятся и по сей день.